IНТЭP'ЕРВ'Ю

Пятнадцать лет назад белорусских дизайнеров интерьера можно было сосчитать по пальцам, они были узнаваемы, стиль каждого был уникален, а лучшей рекламой была рекомендация из уст в уста. Интерьеры, созданные ими в 90-е и 00-е, стали классикой белорусской школы дизайна. Начиная со второго десятилетия ХХI века, ситуация на рынке искусства создания интерьера кардинальным образом изменилась. Если до начала века основной школой специалистов была Академия искусств и Политехнический университет, то к концу нулевых кафедры дизайна открылись во многих других вузах, в том числе и в БГУ.  Заработали профильные курсы.

 

Профессия дизайнера стала широко востребованной, а проходные баллы на специальность вскочили до небес. Количество специалистов в этой области стало расти в геометрической прогрессии.

 

Как найти того самого своего дизайнера, который поможет создать именно вашу среду обитания?

Чем отличается белорусский дизайн?

Кто эти люди, которые посредством своей профессии ежедневно влияют на вашу жизнь и жизнь ваших детей, формируют вкусы и предпочтения, управляют настроением и пишут сценарии семейных завтраков, ужинов и дружеских посиделок?

В поисках ответов на эти вопросы мы решили создать проект «Iнтэр’ерв’ю».

 

Автор проекта - Ирина Лозовская.
Название - Юлия Ляшкевич.
Автор обложки, верстка - Анастасия Крючкова.
Продвижение - Лилия Матяш.

 

Сегодня наш гость – дизайнер Елена Полещук.

 

Елена Полещук.

 

Елена Полещук, дизайнер, который делает красоту функциональной. «Качество не может стоить дешево!» – твердое убеждение Елены. Запоминающаяся, жизнелюбивая, смелая и в профессии, и в жизни. Человек строгих принципов, безудержного оптимизма, генератор хорошего настроения.

 

Выпускница Парната (колледжа искусств имени Ахремчика), Мирского художественно-реставрационного училища, Елена попала в реальный строительный бизнес, который и стал ее главной  профессиональной школой.

 

CDC: Как вы пришли в профессию?

 

Елена: В 1991 году после окончания училища я не смогла продолжить образование, в семье просто не было денег на краски, кисточки, холсты. Шила платья на заказ, работала в коммерческом ларьке. И в какой-то момент подумала, что о творчестве придется забыть. Но однажды попалось на глаза объявление о вакансии дизайнера интерьеров в строительной компании «ИМО». Когда я пришла на собеседование, место уже было занято, но директор рассмотрел во мне какие-то скрытые возможности и сказал, что такого человека нельзя отпускать.

 

Это была маленькая строительная компания в Дзержинске. Работали на износ. С 7-ми утра совещания, постоянные командировки, в том числе и на север России, куда надо было добираться больше суток. За 10 лет штат вырос до 500 человек. Объекты были и у нас в Беларуси, и в России, много строили для Белтрансгаза. Школа потрясающая: научили работать в команде, общаться с людьми разного социального статуса, находить решения для любого бюджета и любой сложности, создавать общественные и частные проекты.

 

CDC: Что для Вас было самым сложным в этот период?

 

Елена: Продолжить образование. При таких нагрузках очная форма была мне недоступна, а заочное образование для нашей специальности отсутствовало в принципе. Поэтому приходилось изыскивать возможности для самообразования, изучать основы и историю архитектуры, исследовать работы ведущих мировых дизайнеров и декораторов. И все это без возможностей современного интернета. За все эти годы у меня собралась огромная библиотека AD Magazine, ELLE Decoration. Зачитанные и засмотренные буквально до дыр, эти журналы транслировали лучшие образцы мирового интерьерного искусства и формировали мой творческий почерк. К своим любимым интерьерам я возвращаюсь и сейчас. Это работы Ора Ито,  Жана-Луи Денио, Уильяма Даймонда и Энтони Баратта, Ники Хэслема, Фабио Новемрбе и Фиилиппа Старка.

 

CDC: Пришло время, и Вы ушли в частную практику. Почему?

 

Елена: Когда меня отправили на заказ в город Ухту, куда нужно было добираться на трех самолетах, я сказала себе «хватит!». К этому моменту у меня был такой практический опыт, что я могла смело заняться частной практикой и даже преподавать. Я стала работать над своим индивидуальным стилем, стараясь стать лучшей в профессии – за все 26 лет работы у меня не повторился ни один интерьер.

 

CDC: Вы используете довольно радикальные, порой неожиданные приемы. Откуда такая смелость?

 

Елена: Смелости я научилась у европейцев. Когда-то в «Андеграунде» к золотым смесителям я взяла хромовые светильники. Консультант настаивал, так нельзя. Я показала ему AD Magazine, смотри, американцам и европейцам можно, а нам почему нельзя? А через пять лет это уже было в каталогах. Мне всегда было важно знать, как они делают, теперь я размещаю лучшие западные интерьеры в Instagram, чтобы развивать в людях насмотренность.

 

CDC: Когда Вы поняли, что состоялись в профессии?

 

Елена: Уверенность в себе я почувствовала, когда поняла, что людям нравятся мои работы. Например, мой первый клиент, который появился в 1999 году, до сих пор со мной: начали с кабинета, потом был дом, объекты для его детей.

 

Помог Instagram и тот отклик, который я получила на свои интерьеры от коллег, производителей и просто подписчиков из разных стран. И конечно же публикация моих проектов в ELLE Decoration –для меня это показатель признания моего профессионализма.

 

CDC: Что с Вашей точки зрения является самым важным в отношениях между дизайнером и заказчиком?

 

Елена: Доверие. Я категоричный человек. Поэтому я считаю, если человек пришел к дизайнеру, он пришел к профессионалу. Советую выбирать дизайнера долго, но потом довериться ему полностью. Мои самые смелые интерьеры (например, с голубой кухней) получились такими именно через доверие. И я очень за это благодарна заказчикам.

 

CDC: Вы исходите из концепции, дизайн интерьера – это искусство не для каждого?

 

Елена: Да, я считаю, настоящий дизайн – это услуга для состоятельных людей. Пришло время, когда человек хочет не просто эксклюзивный, а соответствующий масштабу собственной личности интерьер. Ты должен разглядеть эту личность и спроектировать ее вовне.

 

В таких интерьерах должен быть виден интеллект. Например, аскетичный интерьер невозможен без предметов искусства, без вида из окон. Статусность – без материалов: текстиля, бархата, кожи, дерева, стекла, металла. Эксклюзивность – без креативных решений, уникальных предметов, арт-объектов.

 

Создание такого ощущения соответствия стоит дорого. Это услуга, не имеющая ничего общего с масс-маркетом, когда просматриваешь десятки объектов, а впечатление, что смотришь один и тот же интерьер. К профессии дизайнера это не имеет никакого отношения, это – комплектация, шаблон.

 

Человеку нужно дать то, что он заслуживает, его надо любить. На многих объектах ты видишь немотивированную экономию, когда вместо натурального дерева – «под дерево», когда мода, хайп, а не комфорт. Это все про нелюбовь к клиенту.

 

Образ жизни человека, его среда обитания, как в офисе, в автомобиле, так и дома должны соответствовать его статусу, продолжать и дополнять друг друга. Заказчик видит, чувствует и откликается, когда показываешь правильные материалы, оборудование, мебель. И вопрос цены уже не стоит, я умею красиво и с любовью тратить деньги заказчика.

 

CDC: Как Вы относитесь к репликам?

 

Елена: Я не люблю реплики, я расцениваю это как воровство. Хватает оригинальных в нужном стиле предметов. Поставь лучше IKEA, разработай свое, но копировать не надо. У меня был интерьер, построенный на базе картины Саши Некрашевича (alexander_nekrashevich) «Калейдоскоп». В итоге заказчик так и не приобрел это полотно (Некрашевич дорогой художник), мы просто заменили картину подходящим зеркалом. Объект получился очень красивым, ярким и радостным.

 

CDC: Почему у нас довольно безразлично относятся к предметам искусства в интерьере?

 

Елена: Искусство в интерьере поднимает его статус. Однако еще не все считают его ценностью. Многие просто не разбираются, другие рассматривают как средство для инвестиций, но тоже не разбираются. В результате принимают решение обойтись без него.

 

Если тебе эмоционально откликнулась картина, и она стоит 1000 долларов – купи, а время покажет, оказалось ли это вложением. Не уверен, пригласи галериста, он поможет совместить эстетическую притягательность с инвестиционной перспективой. Клиенты часто не знают, что есть такие люди, а дизайнеры не говорят, возможно, тоже не все знают. Но процесс идет.

 

CDC: Выше Вы говорили о вреде шаблонов в проектировании, тем временем все больше разговоров ведется на тему ИИ, который призван заменить человека в Вашей профессии, есть опасения по этому поводу?

 

Елена: ИИ есть, он и заменит масс-маркет. Уникальные интерьеры смогут делать только люди, и то немногие. Пока эмоция остается во главе угла, пока человеку нужно живое общение, никакой ИИ не заменит профессионала. Когда я делаю интерьер – это общение. Я вижу в каждом клиенте интересную мне личность, готовлюсь к каждой встрече, даже наряд выбираю под его вкус. Мои заказчики – ассы в своей сфере, я в своей, мы обмениваемся друг с другом так, как это могут только люди.

 

Когда-то говорили, что визуализация перевернет наш рынок. И что? Я работаю без визуализации, работаю только с конкретными предметами.  Концепция, эскизы, и никто не знает, какую эмоцию я словлю, что я узнаю о человеке к тому моменту, когда мы дойдем до выбора стульев. Без визуализации у нас гораздо больше возможностей подарить клиенту настоящие эмоции.

   

CDC: Что бы Вы посоветовали молодым?

 

Елена: Немножко угомонить свои амбиции. Пойти в подмастерья и заплатить за это, если потребуется. Такие мэтры, как Александр Кратович (a_kratovich2018), например, могут за год научить большему, чем пять лет в любой академии. И это ответ на ваш вопрос, кого я считаю лучшим дизайнером в нашей стране.

 

← вернуться назад