IНТЭP'ЕРВ'Ю

Пятнадцать лет назад белорусских дизайнеров интерьера можно было сосчитать по пальцам, они были узнаваемы, стиль каждого был уникален, а лучшей рекламой была рекомендация из уст в уста. Интерьеры, созданные ими в 90-е и 00-е, стали классикой белорусской школы дизайна. Начиная со второго десятилетия ХХI века, ситуация на рынке искусства создания интерьера кардинальным образом изменилась. Если до начала века основной школой специалистов была Академия искусств и Политехнический университет, то к концу нулевых кафедры дизайна открылись во многих других вузах, в том числе и в БГУ.  Заработали профильные курсы.

 

Профессия дизайнера стала широко востребованной, а проходные баллы на специальность вскочили до небес. Количество специалистов в этой области стало расти в геометрической прогрессии.

 

Как найти того самого своего дизайнера, который поможет создать именно вашу среду обитания?

Чем отличается белорусский дизайн?

Кто эти люди, которые посредством своей профессии ежедневно влияют на вашу жизнь и жизнь ваших детей, формируют вкусы и предпочтения, управляют настроением и пишут сценарии семейных завтраков, ужинов и дружеских посиделок?

В поисках ответов на эти вопросы мы решили создать проект «Iнтэр’ерв’ю».

 

Автор проекта - Ирина Лозовская.
Название - Юлия Ляшкевич.
Автор обложки, верстка - Анастасия Крючкова.
Продвижение - Лилия Матяш.

 

Сегодня наш гость – дизайнер Елена Матусевич.

 

Елена Матусевич.

 

Елена Матусевич (elena_matusevich_design) ощутила свое будущее в шесть лет. Именно тогда она сказала маме, что непременно будет заниматься в студии изобразительного искусства, которая находилась во дворе их дома, и по-другому никак. Первым учителем Елены стала Софья Ефимовна Осенняя (сейчас живет и работает в США). Она взяла девочку, которая была еще слишком мала для поступления. С тех пор жизнь Елены связана с творчеством. 10 лет в изостудии. 2 года в художественных УПК. Техникум легкой промышленности – дизайн обуви.  Дальше встал вопрос о выборе вуза. Родители Елены были убеждены в том, что женщина-художник – это всегда бедный и голодный человек. В итоге она закончила нархоз. Потом был переезд в США, где Елена приобрела большой опыт в компании, которая занималась продажей отделочных материалов и мебели. Все это время она продолжала рисовать.

 

CDC: Вы вернулись из США, в одном кармане диплом экономиста, в другом опыт работы в фирме, связанной с интерьером, почему между модной тогда экономикой и туманно-перспективной профессией дизайнера Вы выбрали последнюю?

 

Елена: Вернувшись из США крепко стоящей на ногах и в материальном и в моральном плане, я поняла, что теперь могу заниматься тем, чем хочу именно я, что я могу сама себя содержать. Я поступила в Академию искусств на кафедру графического дизайна, получила второе высшее образование и окончательно выбрала искусство. С тех пор я нахожусь в постоянном ощущении счастья, поскольку моя работа – это не обязанность, а радость и удовольствие.

 

В 2008 году я стала членом Международного союза дизайнеров, в 2009 вступила в Белорусский союз дизайнеров. Участвовала в различных конкурсах, сотрудничала с архитектурными бюро, проектировала оригинальные объекты.

 

CDC: Кто из преподавателей Академии оказал на Вас наибольшее влияние?

 

Елена: Профессор Барташевич Александр Александрович. Личное общение и его книги по дизайну, конструированию и технологии производства мебели дали мне объемные знания в области предметного дизайна. Преподаватель предметно-пространственной среды доцент Голубев Владимир Владимирович, его лекции раскрыли для меня ряд законов, работающих в пространстве, которые я уже с осознанием и пониманием применяю при проектировании интерьеров.

 

CDC: Почему Вы выбрали именно интерьер?

 

Елена: Во время работы в Америке мне пришлось иметь дело с огромным количеством отделочных материалов: красками, обоями, разными видами напольного покрытия, текстилем. Я получила представление о том, как они работают в интерьере. Я узнала о том, какую роль и какой функционал несет в себе мебель, как работает свет. Еще в детстве, рассматривая какую-то красивую вещь, я всегда мысленно примеряла ее для дома. Наступило время, и я поняла, что имею свое видение пространства и его переустройства. Пришло убеждение в том, что эта тема меня интересует больше, чем другие. Помог опыт в США, где я приобрела насмотренность. Я почувствовала, что могу.

 

Процесс первого озарения, создания эскизов, рабочих чертежей и воплощение задуманного, когда вот этот маленький кусочек мира становится лучше, вызывает у меня восторг.

 

CDC: Я знаю Ваши работы, знаю, что Вы очень смело работаете с цветом, любите открытые цвета. Как это соотносится с трендом к минимализму, монохромности? Что такое цвет для Вас?

 

Елена: В Варшаве я сделала квартиру для конечного заказчика в очень светлых тонах, несколько квартир для продажи. Последние предполагают ремонт и дизайн под ключ, чтобы покупатель въехал только со своими чемоданами, и, конечно, такие объекты должны быть максимально нейтральными, универсальными, а индивидуальные черты жилью придаст уже сам хозяин. Стены светло-серые, диванчик – серый, немного белого.

 

Цвета почти нет, потому что цвет – это очень индивидуальная и субъективная вещь. Очень! Нужно понимать, что хорошо одному, совсем не обязательно хорошо другому. Когда я работаю с конечным заказчиком, когда он мне транслирует, что ему будет комфортно с определенным цветом, я могу предложить поиграть с цветом, который будет нести клиенту определенную энергию в доме: либо подпитывать, либо успокаивать, снимать напряжение.

 

Я рассматриваю цвет прежде всего как способ выразить себя. Это отлично получается у Карима Рашида. У меня даже есть мечта сделать интерьер в стиле поп-арт. Хотя в данном периоде времени в качестве наиболее широко применяемого инструмента назвала бы серый. В общем и целом, там, где мало солнца, люди нуждаются в цвете, как например в Англии, там любят цвет. Там, где много солнца, любят белый, например, в Италии, потому что это солнце будет раскрашивать пространство в зависимости от погоды.

 

CDC: Вы уже третий год живете и работаете в Варшаве, насколько требования варшавян в интерьере отличаются от требований минчан?

 

Елена: Белорусы имеют свое субъективное представление о том, как живут поляки, и мне кажется, оно сложилось под впечатлением от арендных квартир. Это белые стены, пол – дерево либо под дерево, серая мебель – такое универсальное пространство. И белорусам кажется, что так живут все поляки.

 

Не могу сказать, что работаю исключительно для польского заказчика, но я живу в районе новой индивидуальной застройки, общаюсь с соседями и вижу, как они делают свои дома. Так вот наблюдая за жизнью поляков, контактируя с польскими архитекторами, дизайнерами и поставщиками в процессе работы над массовыми проектами, я получила богатый материал для осмысления особенностей рынка. И пришла к выводу, что поляки, как и белорусы дома, отдают предпочтение очень персонифицированному дизайну, который, кстати, здесь стоит намного дороже чем у нас. Поляки стремятся к самовыражению в интерьере, а профессионалы создают интерьеры мирового уровня. Тем более возможности для выбора отделочных материалов, мебели, света, текстиля здесь гораздо шире.

 

Дизайнеру здесь не просто легче работать, его труд считается необходимым. Я не видела ни одного объекта, созданного без проекта. Более того кредитная система в Польше поддерживает не только покупку квадратных метров, вместе с ипотечным банки выдают кредит на ремонт. Это позволяет людям реализовать проект полностью и в достаточно короткие сроки.

 

CDC: Сейчас в Польше много белорусов, сформировались ли профессиональные комьюнити, выстраиваются ли связи с польскими коллегами?

 

Елена: Сегодня белорус в Польше больше не одинок. Нас много, возникают все более плотные связи. На данный момент я состою в 6 бизнес-сообществах белорусов, в закрытой группе «Архитекторы и дизайнеры I Варшава». Однако на многочисленных тренингах и образовательных программах, которые я посещала, соотечественников пока не встречала. По мере возможности стараюсь делиться с белорусскими коллегами информацией о различных просветительских, обучающих и объединяющих мероприятиях, предлагаемых поляками. Здесь их очень много. Участие в них помогает не только в профессиональном плане, но и элементарно облегчает интеграцию. Конечно, нужно учить польский, тогда двери открываются быстрее.

 

Мощно вышли на польский рынок украинцы. Они даже начали выдавать интерьерно-архитектурный журнал «Дім та інтэр’єр» (DMN1R) на польском языке.

 

CDC: Тяжело интегрироваться?

 

Елена: Да. Потому что есть свой возраст.

 

Гораздо проще, когда ты меньше представляешь из себя и у тебя нет большого бэкграунда. С другой стороны, это уже вторая моя эмиграция. Помогает то, что у меня есть опыт, и то, что я здесь с сыновьями. Они уже взрослые, работают в американской компании тестировщиками. Не менее важно то, что мне удалось решить вопрос с жильем, да еще и перевезти все свои любимые вещи. Поэтому я достаточно спокойно перенесла этот период. Я ходила на курсы, закончила школу флористики, ходила на сьемки исторических фильмов. Сьемки – это не про деньги, это про адаптацию. Это возможность набрать элементарную лексику, погрузиться в бытовую речь, освоить сленг. В конце концов это новые люди.

 

CDC: Как Вы находите заказчиков?

 

Елена: Я сотрудничаю с польской фирмой-застройщиком, это раз. Два, это мои белорусские клиенты, которые тоже переехали в Польшу, в Нидерланды. Сейчас хожу на курсы SMM, потому что сарафанного радио уже недостаточно, пришло время давать рекламу.

 

CDC: Скучаете по дому?

 

Елена: Первое время мне очень хотелось домой. Я жила не на полную. А потом подумала, что мир становится все меньше и меньше, все более интегрированным и, наверное, мой дом сейчас заключается в моем принципе не изменять себе. Разрушение – это не мое, созидание, улучшение пространства – это мое. Это я могу делать везде и в том числе дистанционно. Мой дом, из которого я это делаю, сейчас здесь.

 

CDC: У нас в Минске есть улица Матусевича, есть ли у Вас какая-то связь с этим человеком?

 

Елена: Да. Мой папа всегда подчеркивал, что эта улица названа в честь нашего двоюродного дедушки, железнодорожника, одного из организаторов минского подполья. В 1942 году был арестован гестапо. Погиб в фашистских застенках.

 

← вернуться назад